15.01.1850 — 29.01.1891 БОРЬБА ЗА СЧАСТЬЕ

Говори, что знаешь;делай, что обязан;и пусть будет, что будет!«Моя слава лишила меня обыкновенного женского счастья… Почему меня никто не может полюбить? Я могла бы больше дать любимому человеку, чем многие женщины, почему же любят самых незначительных, и только меня никто не любит?» (С. Ковалевская)

Если исключить из этого стона души слово «слава», то, вероятно, дне трети женского населения планеты (во всяком случае, нашего времени) расписались бы под дневниковым признанием Софьи Ковалевской. Парадокс, тонко подмеченный женщиной-математиком, до сих пор толком не разгадан психологами: мужчины в большинстве своем действительно любят «незначительных».
То ли величие таких, как Софья Васильевна, подавляет мужчин, то ли сильному полу хочется казаться более важными и значимыми за счет своей «серой» половинки… Что, впрочем, одно и то же.

Еще при жизни о математическом таланте Софьи Ковалевской ходили легенды: одни говорили, что ее мозг устроен иначе и весит больше, чем у простых смертных; другие утверждали, что в ней говорят гены гениальных ученых по материнской линии. И только самые близкие люди знали, что научная работа Софьи была для нее порою лишь заменой любви…
Но эта вынужденная жертва оказалась ненапрасной. После признания заслуг Ковалевской мало кто из ученых мужей брался утверждать, что талант и гениальность — это вторичный мужской половой признак. Потеряли актуальность и заявления английского философа Герберта Спенсера, убежденного в том, что женщина и математика — «две вещи несовместимые».
«Принцесса науки», как называли Ковалевскую стокгольмские друзья-математики, за свою короткую, но яркую жизнь, опровергла многие доводы мужчин. Многое ей довелось и пережить: в общественной жизни — научную славу и литературное признание, в личной жизни — нелюбовь, неустроенность, сомнения, неуверенность, недовольство собой и одиночество. Будучи женщиной, она прекрасно понимала, что к жизни не всегда применимы формулы, чувства значат гораздо больше. Но ее математический ум, выверивший с высочайшей точностью, какой должна быть истинная любовь, не позволял ей наслаждаться другой любовью, например, принимать чувства и заботу других без личной взаимности. Она не могла лгать, чтобы пользоваться. Да и врожденное честолюбие мешало ей быть просто любящей женщиной.

Софья Ковалевская в юные годы

Софья Васильевна Ковалевская, урожденная Корвин-Круковская, родилась в Москве 3 (15) января 1850 года. В ее жилах текла кровь русская, польская (белорусская), немецкая, наконец, цыганская, поэтому от своих предков она наследовала самые противоположные качества ума и характера.
В метрической книге Московской духовной консистории Никитского сорока, Знаменской церкви за Петровскими ворогами, за 1850 год имеется запись: «3 января родилась, 17 — крещена София; родители ее — Артиллерии полковник Василий Васильевич сын Круковской и законная жена его Елиза-иста Федоровна; муж православного исповедания, а жена лютеранского».
Ее отец — начальник московского арсенала, генерал Василий Васильевич Корвин-Круковский13 по семейному преданию вел свой род от венгерского короля Матвея Корвина. В газете «Калужские губернские ведомости» за 1858 год было напечатано, что 21 апреля генерал-майору В. В. Корвин-Круковскому присуждено свидетельства о дворянстве. По словам дочери, в отце ее текла также кровь цыганская, потому что дед или прадед ее был женат на цыганке. Согласно воспоминаниям первого учителя В. В. Корвин-Круковский, Софьи, ее отец очень любил математику, был сведущ в этом предмете и желал, чтобы любимая дочь его Софья также охотно ею занималась.

отец Софьи Ковалевской

ИВ. Корвин-Круковский был выходцем с белорусских земель, его родовое имение находилось в деревне Палибино Витебской губернии. Там же он и похоронен. Из описания: «Дорога от Великих Лук до Невеля (Витебской губернии) чрезвычайно живописна; она тянется почти от Лук до первой станции Сеньково грядой холмов, по опоим сторонам которой лежат необозримые поля, рощицы молодняка леса на местах мимо вырубленного бора, и то там, то здесь открываются зеркала озер… Шесть верст от станцией Сеньково, и у самой большой дороги, на холме, в тенистой рощице, по¬нимается каменная часовенка, — здесь опочивают останки генерал-лейтенанта В.В. Корнин-Круковского и его жены Елизаветы Федоровны.».

Е. Ф. Корвин-Круковская, мать Софьи Ковалевской

Ее мать, Елизавета Федоровна Шуберт, была талантливой пианисткой и просто обаятельной светской женщиной, говорившей на четырех европейских языках. С материнской стороны в роду Софьи были два немца — академики Петербургской академии наук. Елизавета Федоровна была внучкой петербургского академика, астронома Федора Ивановича Шуберта и дочерью почетного академика, геодезиста Федора Федоровича Шубе