единение дневного светила с Меркурием, определяющим сферу контактов, имело место в артистическом знаке Льва, и к тому же в V-ом (творческом) доме гороскопа, понятно, почему среди друзей и знакомых Айвазовского было немало замечательных деятелей русской культуры — К. П. Брюллов, М. И. Глинка, В. А. Жуковский, И. А. Крылов. Цвет интеллектуальной и духовной жизни Санкт-Петербурга принял талантливого, богатого и по-царски щедрого живописца с распростертыми объятиями, но, как выяснилось впоследствии, ненадолго. Когда 27-летний живописец, добившийся признания публики и особого расположения царской семьи, покинул столицу и вернулся в Крым — многие из его коллег по цеху считали, что он совершает ошибку. Этот поступок вызвал в петербургских салонах множество пересудов. Высший свет не понимал, почему молодой, жизнерадостный, окруженный громкой славой художник добровольно оставляет Петербург и переезжает в провинциальную Феодосию. А объяснение было более чем простым — художник-маринист не мог жить без своей вдохновительницы — морской стихии. «Чуть повеет весной, — писал Айвазовский, — на меня нападает тоска по родине: меня тянет в Крым, к Черному морю…»

Ованес Айвазян, родившийся в Феодосии и с детства познавший таинство Черного моря, романтику морских путешествий, неистовство шторма и баюкающую благодать штиля, мерный рокот волн, смешанный с криком чаек, навсегда остался преданным морской стихии. Мастер кисти сделал единственно правильный выбор, отдав предпочтение уединенной жизни у моря в маленьком крымском городке перед бурной, насыщенной событиями и встречами жизни в столице. Его, армянина, привыкшего к солнцу и теплому южному морю, тяготила жизнь в северном городе. Длительное пребывание в специфически прекрасном, но все-таки холодном и почти монохромном Санкт-Петербурге непременно отложило бы отпечаток на творчестве Айвазовского, и, возможно, мы не увидели бы на его полотнах того феерического многоцветия, которое и есть непременное условие реалистического изображения морской стихии. Возможно, жизнь в другой климатической зоне и иной социальной среде никак не прельщали художника, всем сердцем преданного родине и знакомым с детства крымским пейзажам. В его космической карте Меркурий, управляющий IV домом гороскопа, находился в соединении с Солнцем в V доме, что определедно свидетельствует о неразрывности понятий «родина» и «творчество» в судьбе Айвазовского, который был истинным патриотом, как своей большой родины — России, так и малой родины — Крыма.

Море всегда обладало огромной притягательной силой для художников. Мало найдется живописцев, избегавших возможности изобразить морскую стихию, но еще меньше тех, кому это, действительно, удалось. Среди художников русской школы один лишь Айвазовский целиком посвятил себя маринистической живописи, и лишь ему одному удалось перенести магию вечно движущейся водной стихии на пространство холста. Его необычное дарование, подтверждение коему мы обнаруживаем при астрологическом анализе обстоятельств рождения и жизни Ованеза Гайвазовского, позволило художнику проникнуть в самую суть процесса создания новой реальности, ведь все свои картины он писал по памяти, опираясь лишь на богатое поэтическое воображение и яркие впечатления от общения с морем.
Почти фотографический реализм в изображении морской стихии поныне поражает всякого, кто оказывается перед полотнами великого мариниста, украшающими залы Русского музея, Третьяковской галереи, и, конечно же, музея в Феодосии. Айвазовский, чье дарование поражало современников, не имевших представления о фотографии, комментировал свой метод письма:

«Живописец, только копирующий природу, — говорил он, — становится ее рабом… Движения живых стихий неуловимы для кисти: писать молнию, порыв ветра, всплеск волны — немыслимо с натуры… Художник должен запоминать их… Сюжет картин слагается у меня в памяти, как у поэта; сделав набросок на клочке бумаги, я приступаю к работе и до тех пор не отхожу от полотна, пока не выскажусь на нем кистью…»

Какой необходимо обладать зрительной памятью, поразительным воображением и твердой, но при этом легкой рукой, чтобы создавать шедевры, импровизируя с изумлявшей многих современников непринужденностью! Айвазовский писал очень быстро, пока вдохновение будоражило в нем творческую страсть, накаляя все тончайшие струны души, обостряя зрение, осязание и воображение. Это было подобно творческому экстазу, знакомому каждому, кто чего-либо достиг в творчестве. B.C. Кривенко, присутствовавший при работе Айвазовского над большим полотном, буквально оживавшим под его кистью, выразительно передал свои впечатления от работы мастера: «…По легкости, видимой непринужденности движения руки, по довольному выражению лица, можно было смело сказать, что такой труд — истинное наслаждение».
Наслаждение процессом живописи, удовольствие от проделанной работы и радость от признания публикой его заслуг — вот совокупность факторов, обеспечивших творческое долголетие Ивана Константиновича Айвазовского. Получать положительные эмоции важно для каждого человека, но для рожденного под знаком Льва — это важнейшее условие нормального существования. Гениальный маринист был ярчайшим представителем своего солнечного знака, и даже более того — в его карте рождения Солнце оказалось в королевском градусе в знаке собственной обители! Характеристика 7° Льва как нельзя лучше комментирует основную фабулу жизни великого художника: «Творчество, раскрытие всех внутренних сил, величественность, импозантность, сильная воля и блестящее положение. Щедрость, прекрасные физические данные, успех и фортуна».

В судьбе Айвазовского было все, перечислен